Наташа.
Пожалуйста, не перекраивай свое лицо.
Я видел фото и даже видео, ты очень живая, органичная. Глаз цепляется.
Еще один ребенок это просто голубая мечта, ничего бы не изменилось и брак твой(и конец этого брака) не изменился бы.
Если бы был еще один ребенок, ты бы просто сожалела о чем-то другом - не тот рост, вес или твои родители не те.
Вопрос в потребности в переживаниях.
Поэтому плачь вволю, сколько захочешь.
Будем надеяться, это последний пинг по БМу.
Твоим родителям под 90, значит статистически вероятно, что у тебя еще лет 40 впереди.
Хорош себя хоронить.
БМ не последний мужик на земле. И Изя тоже.
Ты милая, добрая, порядочная, душевная женщина.Ты мне очень нравишься. Я бы с тобой мог дружить в реальности.
Это просто плохой день, а не плохая жизнь. Завтра все изменится. Все будет хорошо.
А то, что не в коня корм, это даже полезно для талии.
Дай, обниму!
Вот притащил тебе стихов со рваным ритмом.
Последнее письмо всегда заужено,
Я наскоро пишу его за ужином,
Стираю номер, замыкаю круг.
Хочу туда, где блюзы с босса-новами,
Где пожилые пары босоногие,
Дотанцевав, не отпускают рук.
А мы с тобой то замертво, то заново,
Туда-сюда передвигаем занавес,
Всё не поймём: дуэт или дуэль.
Под Куба либре, крупными калибрами,
Стихами, сорок пятыми верлибрами,
И вроде каждый цел, но, каждый — цель.
Мы разные. Мы лечимся и мечемся,
Как бык-берсерк и проклятая мечница
Никак не разведём упрямых лбов.
На Чёрной речке, у дворцов Растрелли я
Устала воскрешать и вновь расстреливать
Всё ту же недоболь-недолюбовь.
Ведь сколько сердцем чувство не вынашивай,
Понять давно пора было, что нашему
Ни Фрейд не помогает, ни Ла-Вей.
А из того, что било, ныло, мучало,
Опять родится маленькое чучело —
Ещё один охотничий трофей.
Демина написала.
Однажды поставишь ты своего БМа чучелом на каминную полку, и поймешь, что готова для новой охоты.
Твое состояние - это не навсегда.