При рассмотрении дел об определении места жительства ребенка, наши суды зачастую используют Принцип 6 Декларации прав ребенка принятой резолюцией 1386 (ХIV) Генеральной Ассамблеи ООН от 20 ноября 1959 года. В котором сказано: "малолетний ребенок не должен, кроме тех случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучаем со своей матерью".
Далее, я приведу выдержки из статьи на которую я наткнулся, и выдержки из одной жалобы:
"Применяя принцип 6 Декларация прав ребенка суд не учел, что он не соответствует ни нормам национального законодательства, устанавливающим равенство прав родителей, ни положениям ст. 9 Конвенции о правах ребенка и практике Европейского суда по правам человека, которые исходят из приоритета наилучших интересов ребенка в качестве основного критерия.
Поскольку Декларация, принятая Резолюцией Организации Объединенных Наций, не является международным договором согласно Венской конвенции о праве международных договоров и закона, ее нормы носят рекомендательный характер и не считаются частью национального законодательства, не обладает юридической силой, в отличие от Конвенции прав ребенка (иначе регулирующей данные отношения), которая имеет силу международного договора Российской Федерации и является более поздним актом. В обзоре практики споров, связанных с воспитанием детей, Президиума Верховного Суда РФ Декларация в качестве источника также не упоминается (в отличие от Конвенции).
В принципе N 6 речь идет о правах ребенка в контексте его возможного отобрания органами публичной власти, а не о противопоставлении прав родителей; норма утратила силу и не соответствует духу Конвенции.
Применение принципа 6 Декларации прав ребенка сужает предмет доказывания до выяснения вопроса о возрасте ребенка, сводит на нет выяснение всех других обстоятельств, указанных в абз. 2 п. 3 ст. 65 СК РФ, помимо возраста.
Однако, это явилось одной из предпосылок формирования правовой позиции суда, тем более что они не отражают одну из реальных характеристик разнообразных жизненных ситуаций. Кроме того, ключевыми ориентирами при принятии решения, разумеется, должны являться положения Конвенции, СК РФ о равенстве прав родителей.
Принцип 6 Декларации прав ребенка воспринимается судами как запрет на разлучение малолетнего ребенка с матерью и поэтому означает невозможность определения в соответствующих спорах его места жительства с отцом, что ставит родителей в неравное положение, в связи с чем данный принцип не должен и не может применяться как универсальный и юридически обязательный при разрешении таких споров.
Разрешая спор о месте жительства малолетнего ребенка в пользу матери, суд исходил только из сложившейся практики и представлений о ее "преимущественном" праве опеки над ребенком, но не из интересов и потребностей ребенка, не оценивая способность каждого из родителей их удовлетворить, не опираясь на конкретные обстоятельств дела.
Применение судами Принципа 6 Декларации прав ребенка меняет вектор всего процесса определения его места жительства. Основным предметом доказывания становится не возможность конкретного родителя в наилучшей степени обеспечить интересы ребенка, а наличие или отсутствие исключительных обстоятельств, позволяющих «разлучить» ее с ребенком.
В решении ЕСПЧ по делу M.S. v. UKRAINE (Application no. 2091/13) установлено, что (п. 41 вводно-описательной части) «на основании Декларации ООН о правах ребенка 1959 г.; Конвенции ООН о правах ребенка и статьи 161 Семейного кодекса суд Украины установил, что в материалах дела не усматривается исключительных обстоятельств, которые могли бы обосновать разлучение ребенка с матерью. Соответственно, он постановил, что ребенок должен быть оставлен с матерью». ЕСПЧ единогласно постановил, что в данном деле имело место (п. 3 резолютивной части) нарушение ст. 8 Европейской конвенции.
Судья Карло Ранцони (Carlo Ranzoni) в особом ("concurring", т.е. совпадающем с позицией Суда по существу) мнении пояснил мотивы ЕСПЧ с широким обобщением теории и судебной практики европейского семейного права:
«Презумпция в пользу матери в делах по поводу опеки над детьми не поддерживается ни эволюцией на уровне ООН после принятия Декларации ООН, ни практикой на уровне нашего Суда; она также не соответствует позиции Совета Европы и большинства государств-членов. В 21-м веке методология, которая полагает опровержимость такой презумпции только в "исключительных обстоятельствах", более не является, по моему мнению, устойчивой с точки зрения прав, гарантированных Конвенцией.
Декларация ООН не является юридически обязывающим документом. Она служила базисом для развития Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г., которая, напротив, является юридически обязывающим международным договором. Тем не менее подготовительные документы к Конвенции явно свидетельствуют о том, что положение "разлучение ребенка с матерью только в исключительных обстоятельствах" существовало только на самой начальной стадии процесса разработки документа. Оно было в последующем подвергнуто критике, поскольку содержало стереотипное представление о матерях, основанное на дискриминации, и ввиду этого затем исключено. Принцип наилучших интересов ребенка, который производен из Конвенции, получил полную поддержку тем не менее как приоритетное и наиважнейшее соображение (см., например, Sharon Detrick, The United Nations Convention on the Rights of the Child, A Guide to the "Travaux ", 1992, and Thoko Kaime, "The Foundations of Rights in the African Charter on the Rights and Welfare of the child", African Journal of Legal Studies, November 2009)".
Европейский суд по правам человека неоднократно выражал свою позицию о том, что существует широкий консенсус в международном праве в поддержку идеи, что при принятии всех решений, затрагивающих детей, их наилучшие интересы должны иметь первостепенное значение (см. Neulinger and Shuruk [GC], N 41615/07, § 135, 6 July 2010, and X v. Latvia [GC], N 27853/09, § 96, ECHR 2013). Наилучшие интересы ребенка могут в зависимости от их природы и серьезности превосходить наилучшие интересы родителей (see Sahin v. Germany [GC], N 30943/96, § 66, echr 2003-VIII). Суд также особо отмечал, что родители, в принципе, должны иметь равные права в спорах по поводу опеки над ребенком, и любые презумпции, основанные на поле одного из родителя, не допустимы. Например, в деле Sommerfeld v. Germany [GC] (no. 31871/96, § 86, ECHR 2003-VIII) суд повторил, что "его задача состояла в том, чтобы проверить, могло ли применение национального законодательства привести к необоснованной дифференциации отношения к заявителю жалобы».
При этом судья К. Ранцони также указал, что «принцип, изложенный в Декларации ООН, касающийся исключительности обстоятельств разлучения матери и ребенка, не может восприниматься как проблематичный сам по себе при условии, что он не приводит к деградации процесса принятия решения на основании определения наилучших интересов ребенка. Тем не менее это как раз и произошло в настоящем деле. Ввиду презумпции в пользу матери национальные суды сузили пределы своего контроля, ограничив себя установлением отсутствия "исключительных обстоятельств" и избегая проверки других "неисключительных обстоятельств", которые могли быть решающими для обеспечения наилучших интересов ребенка».
Таким образом, ЕСПЧ в очередной раз подтвердил критерий наилучших интересов ребенка при определении его места жительства не просто в качестве основного, а в качестве единственного, противопоставляя попыткам обосновать любые другие презумпции в данных спорах.
Мы видим прецеденты поразительного правового нигилизма, когда рекомендательные и юридически не обязывающие нормы принципа 6 Декларации становятся приоритетнее, нежели охранительные нормы Конвенции, которые направлены на обеспечение наилучших интересов ребенка. При этом имеет место нарушение ст. 8 "Конвенция о защите прав человека и основных свобод" в части определения места жительства ребенка. А также п. 1 ст. 6 Конвенции, который является воплощаемой на практике в состязательном процессе, в ходе которого заслушиваются доводы сторон, находящихся в равных условиях перед судом.
Принцип 6 Декларации нарушает фундаментальную презумпцию равноправия родителей. Практика гендерной дискриминации, ложно апеллирующая к принципу 6 Декларации, служит дополнительным доказательством несоответствия Конституции РФ (ст. ст. 17 - 19) указанного положения."
Я хочу изменить практику наших судов, при рассмотрении подобных дел. Если надо, дойти до Верховного суда, и до Европейского суда по правам человека.
Предлагаю принять участие в обсуждении данного вопроса, и помощи нуждающимся.
п. 6 декларации прав ребенка
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 30 гостей