Добрые сказки для детей в духе Антибабства)))

[Анкл Боб]

С подачи камрада misk, разместившего вот в этой теме старый советский мультик об Аленизме:

http://www.antiwomen.ru/ff/viewtopic.ph ... highlight=

Размещаю здесь детскую сказку, которую очень неплохо было бы дать прочесть детям (у кого есть, и кто еще читает\слушает сказки) - отлично написано. В сказке еще лучше, чем в мультике, простым понятным детским языком, - преподана антибабская мораль. Очень советую! :D

Евгений Андреевич Пермяк
(1902 - 1982)


БЕЛАЯ БАБОЧКА

Там, где кончается синий лес и начинается золотая степь, старая Тушканиха вырастила пушистого сына. Выучила она его чему могла и стала напутствовать в молодую жизнь:
— Осторожнее будь, Тушкан, в молодой жизни. В оба гляди. Не всякому зверю верь. С умом невесту выбирай. Работящую.
— Ладно, — говорит Тушкан, — в оба буду глядеть, с умом невесту выбирать.
Стал Тушкан свою молодую жизнь начинать, невесту подыскивать.
Белочку увидел. И до чего же у неё хвост хорош! Так и развевается.
Одна беда: не в норке живёт, а в высоком дупле-тереме. Не достанешь.
Ежову дочку приглядел. В норке живёт. Да колюча.
У Крота Кротовочки тоже хороши. И шубки мягки, и лапки копки, и сами ловки. Всем Кротовочки лепы, да малость подслепы. Глаза малы. Днём плохо видят.
— Не искал бы ты, Тушкан Пушканович, худа от добра, — говорит Серая Сова. — Не по одёжке бы невесту искал, а по работе выбирал.
А тот ей:
— Да нет, Сова Совинична, я не хочу жить, как все. Невеста моя должна быть наособицу. Уж очень у меня мех пушистый.
Только он сказал это, как видит — над ним Белая Бабочка вьётся. Складненькая. Маленькая. Аккуратненькая. Так порхает!.. Такие узоры своим полётом выпархивает — загляденье. Диву дался Тушкан.
— Кто ты такая, прекрасная Белая Бабочка? Чья?
— Да ничья пока. В невестах порхаю. Жениха в хорошей шубке подыскиваю.
Говорит так Белая Бабочка, а сама белой гладью шьёт, воздушные вензеля вышивает. Глаз с неё не сводит Тушкан.
— У меня шубка хорошая, — говорит он. — Пушистая. Не зря меня Пушкановичем величают. Выходи за меня замуж, Белая Бабочка.
— Ну что ж, — отвечает она, — выйду, если работать не заставишь.
Тут вспомнил Тушкан материн наказ и спрашивает:
— А что же ты есть будешь, коли работать не станешь?
— А я вместо завтрака цветы нюхаю. Солнечным лучом обедаю. Алой зарёй ужинаю.
— Это хорошо. А где ты жить будешь?
— Я бабочка складненькая, маленькая. Много ли мне места надо? В твою мягкую шубку забьюсь, в шёрстке спрячусь. Куда ты, туда и я. Всегда при тебе.
— Лучше и не придумаешь, — говорит Тушкан. — Очень даже удобно. Селись в моей шубке.
Поселил Тушкан Белую Бабочку в своей шёрстке. Куда он, туда и она. Ему хорошо, а ей того лучше. Живёт Белая Бабочка в тепле, в светле, в мягкости. Одно только Тушкану непонятно: как можно вместо завтрака цветы нюхать, солнечным лучом обедать и алой зарёй ужинать. А спрашивать не стал.
«Значит, порода такая благородная», — решил про себя пушистый зверёк.
Прошло сколько-то времени — вдруг у Тушкана шёрстка редеть начала.
— Отчего бы это, дорогая Белая Бабочка?
А та ему ласковым голосочком отвечает:
— Не иначе, Тушканчик-Пушканчик, твоя старая шёрстка линяет и новая подрастает.
Поверил Тушкан Белой Бабочке, а шерсти день ото дня всё меньше и меньше. Совсем поредел мех. Пересчитать волоски можно.
Не на шутку закручинился Тушкан Пушканович.
— Уж не болезнь ли какая приключилась со мной, дорогая Белая Бабочка?
— Да что ты, да что ты! — успокаивает она его, а сама к заячьей шубке приглядывается, с молодым Бурундуком весёлые разговоры заводит, о здоровье у старого Барсука спрашивает.
Весь лес знает, какая беда приключилась с Тушканом Пушкановичем, только ему невдомёк. Белки, Ежовки в глаза над облысевшим Тушканом смеются. Подслеповатые Кротовочки и те видят обман Белой Бабочки. А Тушкан и ухом не ведёт.
Прознала и старая мать, что неладное с сыном творится. Прибежала к нему и чуть от разрыва сердца не померла.
— Сыночек мой! — завопила Тушканиха. — Кто это тебя до ниточки, до шерстиночки обобрал? Ты же совсем голый! Кому ты теперь такой нужен?
— Это верно, — сказала Белая Бабочка, доедая последний волосок Тушкана Пушкановича. — Тут мне больше нечем лакомиться. Пора в другой мех переселяться.
Сказала так, захихикала, вспорхнула и полетела в барсучий лес.
Сразу узнала Тушканиха по хитрому путаному полёту Белой Бабочки вредную моль. Узнала и залилась горькими слезами, оплакивая голого сына.
— Да не горюй ты, не горюй, Тушканиха, — утешает её Серая Сова. — У него шуба не купленная, а живая, своя. Вырастет шерсть, да ещё гуще будет.
Так и случилось. Продрожал голышом всю зиму Тушкан в материнской норе, а по весне оброс пушистой шерстью. Заново бедняга решил жизнь начинать, с умом друзей выбирать, по работе ценить лесных жителей. По труду!

Страница, где можно скачать другие сказки автора - здесь:
http://publ.lib.ru/ARCHIVES/P/PERMYAK_E ... E._A..html

[tatarin]

Шикарно!
Да тут чуть ли не половина историй форумчан подходят под эту сказку. Разве что тема васька не открыта

[Helg]

Сказка о рыбаке и рыбке АС Пушкина также очень поучительна.

[Helg]

Шикарно!
Да тут чуть ли не половина историй форумчан подходят под эту сказку. Разве что тема васька не открыта

Автор не силен в биологии, вот и не раскрыта. Шерсть жрет не сама бабочка, а ее личинки. То есть дети от васька.

[Freemonk]

пермяк солены уши. мне больше пришвин нравится с его рассказами о жывтонех

[Анкл Боб]

Helg

ИМХО, как бы кощунственно не прозвучит, но Пушкин - ну не умел для детей писать. Для них какой-то особый стиль изложения нужен.

У него там куча поучительных сказок. Мне вот еще понравилось...Не в духе антибабства, а просто - просто и понятно для детей, откуда деньги берутся)))

Евгений Андреевич Пермяк
ТАЙНА ЦЕНЫ

У дедушки Гордея лёгкая работа была. Он из раковин пуговицы высекал.При дедушке дотошный паренёк-сирота Сергунька за родного внука жил. Всё-то ему знать надо, до сути дойти. Как-то понадобилось Сергуньке обутки, одёжку справить. Вырос из старого и к тому же поизносил. Гордей и говорит ему:
— Пойдём, Сергунька, на берег — хорошие обутки, пригожую одёжку искать.
— А разве её на берегу ищут? — спрашивает Сергунька.
— Пойдём, внук, увидим.
Пришли.
— Гляди, внук, сколько сапожонок, рубашонок, портков, картузов на берег волны повыбросили. Знай собирай в мешок, — говорит дед Гордей и не смеётся.
— Да это же раковины, дедушка. Как их наденешь?
— А ты, внук, знай собирай. Дома разберёмся.
Набрали они по мешку раковин, пришли домой, выварили их, пообчистили, как надо, и за работу принялись. Пуговки высекать стали. Гордей высекает, Сергунька зачищает. Дед дырочки в пуговичках сверлит, а внук их по дюжине на листки пришивает. Весело дело идёт.
Много дюжин наделали. Хорошие пуговички получились. Крупные, с радужным отливом. В город поехали, в лавку сдали, расчёт получили. Хватило
расчёта на сапоги и на картуз, на рубаху и на штаники, да ещё на чай-сахар, белый хлеб осталось и новые свёрла купили. Довольнёшенек дед.
Посмеивается, трубочкой попыхивает.
— Гляди, Сергунька, сколько мы всякого добра из раковин добыли!
Задумался дотошный Сергунька, деда спрашивает:
— Как же это так получилось, что даровые раковины стоить стали? Новым картузом обернулись, кумачовой рубахой, плисовыми портками, сапогами со скрипом?
— Цена в них вошла, — говорит на это дед.
— А когда она в них вошла, дедушка?
— Не ведаю.
— Может быть, при высечке?
— Знал бы — так сказал, — хитрит дед. Хочется ему, чтобы внук сам до сути дошёл.
А внук своё:
— Может быть, при сверловке, дедушка?
А тот опять хитрит:
— Не ведаю. Тайная это сила для меня. Давно на берег хожу — даровые раковины ношу, а отчего они стоить начинают, когда в них цена входит, ума не приложу. Сходи-ка ты к гончару-кувшиннику. Может быть, у него выведаешь, когда тайная сила цены в даровую глину входит.
Пришёл Сергунька к гончару-кувшиннику. Видит: гончар даровую глину в горе копает, с песком её мнёт и водой разбавляет. Квасит. Сергунька глаз не спускает. Смотрит, когда в даровую глину цена войдёт. Кувшинник тем часом бросил комок мятой глины на кружало, завертел его и принялся кувшин выкруживать. Выкружил кувшин, взял другой комок мятой глины, вытянул его, выгнул лебяжьей шеей и на кувшин ручкой приставил.Потом достал резец-палочку и принялся изукрашивать кувшин. Изукрасил его цветами-розами, заморскими птицами, виноградом-смородиной, потом раскрасил кисточкой и обжигать стал. Обжёг кувшинник кувшин, вынул из печи. Сергунька даже попятился, загляделся на синих птиц с изморозью, на золотой
виноград с чернетью. Незнаемой цены кувшин. А когда в него цена вошла, этого он не увидел, и кувшинник толком сказать не может.
— То ли, — говорит, — на кружале, то ли, — говорит, — в печи. А может быть, она от резца-палочки. Сходи-ка лучше, парень, к лодочнику. Он из дерева ценные лодки выдалбливает. Там, может, виднее будет. Тоже хитёр был дедушкин однокашник. Хотел, чтобы Сергунька сам хитрую тайну цены понял.
Пришёл Сергунька к лодочнику в тайгу. Лодочник в два обхвата даровое дерево валит. Отпилил сколько надо, долбить лодку принялся. Выдолбил, обтесал, распарил, бока распорками развёл. Развернулась лодка. Нос, корма поднялись — цену лодке прибавили. Смекать Сергунька начал, как и чем лодочник в дерево цену загоняет. К другим глядеть пошёл. К мочальникам, что даровое липовое лыко дерут-мочат, в мочалу треплют, а из мочалы стоящие кули ткут. У берестяников побывал, что из даровой берёсты туески-лукошки, пестерьки-сумки на продажу вырабатывают, а до корня цены не дошёл. И у рыбаков побывал. Рыба тоже даровой в реке плавает, а поймай её — в ней тайная сила цены объявится. И всюду так. Глядеть — замок прост, а ключа не находится.
К каменотёсу забрёл. Разговорился про ключ цены. А тот ему и говорит:
— Пока сам работать не начнёшь — ключа не найдёшь.
Очень хотелось Сергуньке ключ цены найти. Пробовать стал камни тесать. Не сразу. Сначала подтаскивал. Подтащит камень-другой и ценить его начинает. В горе лежал камень — даровым был. На место пришёл — стоить начал. Научил его каменотёс бока у камня прямить. Для строительства не какой попало камень идёт — мерный. Отешет Сергунька другой-третий камень.
Видит — опять в них цена прибыла. Фаску научил его каменотёс снимать. Как даст Сергунька фаску камню — его цена чуть не вдвое вырастет. Ну, а когда пузатые колонки, кудрявые капительки научился Сергунька из камня высекать, тогда и спрашивать больше не стал, в чём тайная сила цены. Сам понял. Понял и решил у дедушки побывать.Приходит к дедушке и говорит:
— Я, дедушка, каменотёсом стал. Львов-тигров, даже ценных каменных див высекаю. Яшменные пуговки тебе на пробу высек. Бери. Глядит дед на подарок: одна другой пуговки краше.
— Большую цену за них дали бы, — говорит дед Гордей. — А в чём тайная сила цены, выведал? — Нет, дедушка, не выведал. Сам дошёл, когда работать начал. В руках, дедушка, тайная сила цены. В руках. В моих, в твоих, в кувшинниковых, в лодочниковых — в трудовых руках...Так открыл Сергей великую тайну цены, нашёл ключ ко всем замкам. И на что ни поглядит теперь — на дом ли, на стол ли, на узорчатую ткань, на ржаной хлеб, на радужные пуговицы, — труд человека видит: цену всех цен, корень всех ценностей-драгоценностей нашей земли и самой жизни.

[Panzerbear]

В чарах
звездного напева..."

Сказочка навеянная волшебной песней Оксаны Николаевой.


Первые капли дождя, упавшие ему на лицо сразу же вырвали Рыцаря из
тяжкого забытья. Он приподнялся и , напряженно оглянувшись по сторонам,
облегченно вздохнул и отбросил в сторону уже ненужный меч. Теперь ему больше
ничто не угрожало - королевский замок горды вздымал свои неприступные стены
всего в двух шагах от той лужайки, на которой лежал Рыцарь. Правда, он
совершенно не помнил, как же ему удалось сюда добраться, но сейчас это было
совсем не важно. Главном было то, что ему все удалось! Он прошел Испытание!
Единственный, кому это удалось и теперь нужно лишь добраться до замка.
Рыцарю здорово досталось. Испытание потребовало от него всего мужества
и отваги, которые он имел, всего мастерства и умения, а главное,
непоколебимого желания победить. Десятки раз он был на волосок от смерти и
только память о Принцессе, о ее беззащитных, испуганных глазах придавала ему
силы твердо смотреть в лицо многочисленным опасностям. Но каждый новый шаг
был страшнее предыдущего и, прорываясь сквозь разнообразные препоны
Испытания, он кровавыми ошметками оставлял на них и мастерство, и выдержку,
и волю, и все остальное. Единственное, что он так и не отдал этому
проклятому Испытанию была любовь. Она стала его спасительным щитом,
укрывавшим от смертельных ударов и беспощадным мечом, без устали
прокладывающим себе дорогу. Любовь стала для Рыцаря всем, и может быть,
именно поэтому он и выдержал все, что пришлось на его долю и остался жив. И
теперь его последним соперником стало время, ведь сегодня на закате истекает
последний день из отведенных ему на Испытание. Он должен успеть вернуться в
замок до смены вечерней стражи, но это уже, вообщем-то будет не сложно. До
замка ведь теперь рукой подать. А там его ждет Принцесса и, даже не
верится!, долгожданная свадьба. Ничто теперь не сможет помешать их любви,
ведь Король сам сказал, что тот, кто в назначенный срок пройдет Испытание,
получит в жены Принцессу. Так что осталось лишь в последний раз забыть о
разрывающей тело боли и усталости, собраться и идти вперед.
То ли солнце садилось слишком быстро, то ли он сам шел слишком
медленно, но замок почти не приближался. В какой-то момент Рыцаря охватило
беспокойство, он понял, что может не успеть до заката. Это было бы
мучительно глупо - пройти такое и ткнуться носом в закрытые ворота. Нет уж,
дудки! Не может быть, что бы все это было зря! Испытанию не одолеть его,
даже пусть и на последних метрах. Рыцарь достал кинжал и, не замечая боли,
безжалостно срезал с себя изрядно покореженные и залитые кровью доспехи.
Идти стало значительно легче и, ловко обманув боль, он даже заставил себя
перейти на бег.
Королевский замок, словно издеваясь над ним, извивался в едкой пелене
пота заливающего глаза. Это был какой-то дикий танец, но Рыцарю уже было не
до того. Главное - успеть добежать до этих шершавых стен, а там уж мы и с
этими танцульками разберемся. Главное - добежать!
И опять его выручила любовь. Мерцающий контур замка в одно мгновение
превратился в такое знакомое и дорогое лицо Принцессы. В одночасье забыв обо
всем, он видел теперь лишь ее глаза, яркие, как утренние звезды. Не было для
Рыцаря большего счастья, чем следить за игрой этих волшебных глаз, в которых
он каждый раз беспомощно тонул, когда они обращались к нему. Такие
неуловимые и такие родные, то лукавые и смеющиеся, то серьезные и до краев
заполненные чужой болью и страданием, которые она так хорошо умела лечить...
Рыцарь погружался в них все глубже и глубже, ничего не замечая вокруг.
Он шел, как ходит слепой по хорошо знакомой дороге, и даже не понял, когда
он миновал главные ворота и вошел в замок. Он не упал без сил, как ему
хотелось ранее, а пошел дальше, влекомый этими волшебными глазами куда-то
вперед. Но достигнув их дна Рыцарь неожиданно окунулся в обжигающе ледяные
растерянность и испуг, таившиеся там. Он остановился, встряхнул головой и
сбросил с себя это наваждение.
Он стоял на рыночной площади, а навстречу ему, из ратуши, в
сопровождении пышной свиты шла сама Принцесса. Боже, как она была прекрасна!
Рыцарь никогда еще не видел ее столь прелестной, так шло ей подвенечное
платье. Он хотел подойти ближе, но едва сделал первый шаг, как на него вновь
обрушилась растерянность переполнявшая глаза его возлюбленной. Рыцарь
заставил себя остановиться и, разрывая стянувшую его тугими обручами боль,
наконец-то вырвал сознание из пелены беспамятства и огляделся кругом тяжелым
взглядом.
Он, словно впервые увидел растерянную Принцессу глядящую виноватыми,
полными слез глазами, удивленную королевскую чету, недоуменного незнакомца,
держащего под руку Принцессу и звенящую тишину, повисшую над площадью. А еще
он увидел, как Король подал знак тайному советнику и из-за ратуши выбежали
латники и, боязливо поглядывая на Рыцаря, обнажили мечи.
И тогда (откуда что взялось?), Рыцарь хрипло рассмеялся и, кроваво
сплюнув под ноги, развернулся и пошел прочь.

Е. Кривченко