Моральне слабоумие женщины (1909г)

[PROхожий]

Автор Катинка Фон Розен 1909г. ссылка

Все женщины, феминистки ли, или же привержницы доброго старого времени, присваивают себе всякие добродетели, тогда как мужчине приписывают только отрицательные качества. Однако своё физиологическое слабоумие многие женщины признают, но не столько, по действительному убеждению, сколько по лености и недомыслию. Они утешают себя, женщина стоит выше мужчины в моральном отношении. По моему, до тех пор развитие женщины не подвинется впредь, пока мы, женщины, не разрушим наше ложное воззрение и не придем к тому заключению, что у нас есть недостаток и в моральном слабоумии, и что все те добродетели, которые мы с таким увлечением считаем женскими, выражены в гораздо большей степени у мужчин. Что высшее чувство морали у женщин развито более, показывает больший контингент преступности среди мужчин. Действительно, в тех преступлениях, где требуется огромная физическая сила, мужчины имеют преимущество, но является большим вопросом - не принимают ли и женщины близкое участие в убийствах, поджогах и растратах, особенно как подстрекательницы к этим преступлениям; и если мужчины так легко поддаются влиянию женщины, то от этого не изменяется её моральное слабоумие. Все преступления, которые совершают мужчины, имеют безусловно некоторую связь с женщиной; она возбуждает его страсти, подбадривает его, когда его начинает покидать присутствие духа, она уничтожает в нем всякое человеческое чувство, и в заключение, предает его земному правосудию. Мужчина никогда не падет так низко как женщина. У самого черствого преступника всегда есть доля человеческого чувства, которое, наоборот у женщин при таких же условиях отсутствует. Алкоголичка и проститутка почти всегда кончают свою жизнь в какой ни будь канаве несмотря на все усилия гуманных обществ спасти её!

О жестокости и холоднокровии женщин, как в прежнее, так в настоящее время, свидетельствует, ряд примеров женщин-отравительниц. Давать по неделям, месяцам медленный яд, притворяясь при этом любящей и ухаживая за несчастной жертвой, - это преступление, на которое неспособен даже самый худший из мужчин.

Преступление мужчин всегда выражает стремление к чему-то великому. Когда осудили известного разбойника Кнейсля, то он у всех вызвал более или менее сильное чувство сострадания к себе. Народ осудил его преступления, но дух, бешенная отвага и хладнокровие, с какими он подвергал опасности свою жизнь, вызывали всеобщий восторг и удивление. Многие находили, что этот преступник мог бы быть гениальным человеком.

Другое дело Элиза Гэйслерь. К этой преступнице можно было питать лишь глубочайшее презрение; у нее не было ни одной положительной черты, которая бы вызвала сострадание в ком ни будь. В истории находим много подобных же фактов. Даже в пороках какой-либо исторической личности-мужчины находится доля чего-то великого, изумляющего нас; но из истории мне неизвестна ни одна женщина, которая бы возбудила в нас какое ни будь другое чувство, кроме лишь отвращения и презрения.

Женская жестокость, которая в отравлении достигает своего кульминационного пункта, присуща каждой женщине в той или иной форме. С милой улыбкой на лице она своими колкостями, шутками наносит слабые, едва заметные удары, которые, однако, причиняют, подчас очень сильную боль. Когда женщина примеривает новое платье и радуется ему, подруги её сейчас же начинают подвергать его беспощадной критике: то оно слишком длинно или коротко, то они находят, что вместо красного цвета следовало бы выбрать синий и пр. Этим радость женщины уже окончательно отравлена, и много огорчения доставляет её это платье всякий раз, когда она одевает его. Предположим дальше, что мы нечаянно совершили какую ни, будь невинную глупость, то вместо того, чтобы услышать ласковое слово, или утешение, мы встречаем со стороны подруги, либо полное молчание, либо замечания, вроде след.: "да, я так давно предсказывала", "если бы ты так не поступила…" и проч. и проч. Можно, конечно, с этим не считаться, но жестокость и злорадство, которые проглядывают из-под личины дружбы и добродушия, оставляют очень глубокий след. Госпожа и прислуга, обе стараются превзойти друг друга в жестокости. И победительницей выходит та, у которой эти способности достигают большего совершенства. Жесткость, проявляемая женщиной к своим детям в низших слоях общества, давно всем известна. Даже, так называемая, "добрая мать" и та безжалостна. В присутствии чужих она напоминает ребёнку, как он был наказан за шалости, не любовно отталкивает его, когда он мешает её заниматься чтением лёгкого, пустого романа, запрещает ему всякое удовольствие, когда она почему либо нервничает или находиться не в хорошем расположении духа. В основе этого ненужного и бесполезного мучения детей покоится женская жестокость. Плохое расположение духа, которое так часто бывает у женщины, если только оно не обусловлено болезнью всей нервной системы, представляет из себя ничто иное, как жестокость! Доставлять страдание своему ближнему приносит женщине большое удовольствие, и она делает это столь же сознательно, сколь откровенно проглядывает это животное чувство, даже и в её ласках.

Теперь вернемся к мужчине. Необразованный человек, может вследствие пьянства превратиться в грубое животное и тогда он бывает в состоянии до полусмерти избить жену и детей. Образованный человек изменяет своей жене, нанося ей этим невыразимые страдания; он делается шулером, пьяницей, влезает в большие долги и, наконец, кончает свою жизнь самоубийством, оставив свою семью на произвол судьбы. Это плохие люди, и они составляют исключение из общего правила. Жестокость не свойственна мужчине. Он, правда, суров, вспыльчив, груб и не любезен. При случае он готов избить ребёнка, отпустить нецензурное выражение по адресу прислуги; если жена огорчит его чем-нибудь, он может уйти из дому, не простившись с ней, но говорить колкости и язвить другого он не в состоянии. Правда, его шутки подчас бывают и не совсем приличны, и даже неудобны для слуха его молодых дочерей, но зато они никого не задевают. Мужчина не жесток, а если такая слабость у него и имеется, то он принадлежит тогда к порочным женоподобным существам, которые, как преступники, подвергаются наказанию, или, как несчастные, заслуживают лишь сострадания.

Рука об руку с жестокостью идут мстительность и злопамятство. Женщина никогда не забудет нанесенной ей обиды, а если она и простит, то это только на время. Она никогда не может покончить навсегда с каким ни будь вопросом, а непременно, спустя много лет, вспомнит его, преувеличит до невероятности причинённое ей когда то зло, вечно будет приставать со своими упрёками, которые тем более мучительны, что вследствие давности или иным причинам не бывает никакой возможности искупать старые грехи. Мужчина всегда простит своему другу; одним рукопожатием он может вернуть прежнюю дружбу, восстановить прежнее доверие. Если же он чувствует себя не в силах этого сделать, то он раз навсегда порвет всякие отношения с человеком, который причинил ему зло. Совсем не такова женщина.


Она поддерживает с человеком внешнюю связь и думает, что этим она исполняет какой-то долг; но нет - это не сознательный долг с её стороны, а только лишь мстительность, которая в ней живет и дремлет. При малейших неприятностях, которые неустранимы в повседневной жизни, женщина имеет в своем распоряжении бесчисленное множество различных способов мщения; в случае если не помогают "головные боли" и "мигрени", женщина отказывается от обеда и ужина, думая что таким образом, она наказывает окружающих её лиц. Мужчина никогда не пойдет на такую нелепость.


Чувство справедливости и уважения к чужой собственности совершенно отсутствует у женщин. Дети не делают различий между "моим" и "твоим" - все, что они видят, им хочется иметь, родители же ещё помогают им в этом. Ребенок поступает в школу, совершенно не имея понятия о том, что "моё" и что "не моё". Мальчики, устанавливают взаимное уважение к собственности при помощи кулаков, и это средство, пожалуй, сильное, но целесообразное; в женских же школах этот прием не применяется, ибо он с педагогической точки зрения является непрестольным для девочки. По общепринятому мнению, воспитателей, т. н., школьными жалобами достигается лучшие результаты для развития её характера. Не подлежит сомнению, что эти жалобы не всегда правдивы, что с ними развивается у детей склонность к доносам, лжи, клевете и другим, чисто женским недостаткам. Каким образом, такое воспитание может дать девочке верное понятие о справедливости - я, по своему физиологическому слабоумию, отказываюсь понимать. Утверждая, что у женщины нет уважения к чужой собственности, я не думаю сказать этим, что женщина - воровка; но как же она тогда относиться к тайне чужой переписки? Разве жена не считает себя в праве читать все письма своего мужа, или из ревности или любопытства распечатывать и даже утаивать их? И здесь причины неуважения к переписке другого кроются в неправильном воспитании. В пансионах, как мы знаем, начальницами прочитывается вся корреспонденция воспитанниц, даже те письма, которые получаются ими от своих родителей. Какая именно цель преследуется этим несправедливым посягательством на чужую свободу - мне совершенно непонятна. Могу только сказать со своей стороны, что, несмотря на то, что, хотя начальницы женских институтов и следят так "бдительно" за корреспонденцией своих воспитанниц - все-таки эти последние ведут и будут всегда вести любовные переписки. Будь все начальницы, как говорится, даже семи прядей во лбу, они все-таки будут одурачены. Любовные письма эти носят, конечно, совершенно невинный характер, и поэтические, часто даже безграмотные излияния юной души, ещё ни разу не совратили с пути молодую девушку. Но не подлежит никакому сомнению, что ложное институтское воспитание не только не исправляет наше моральное слабоумие, но наоборот способствует развитию тех недостатков, в которых нас женщин так упрекают: лож, лицемерие, притворство, зависть, склонность к интригам и проч. и проч. Такова печальная действительность, и улучшить её - это важнейшая задача нашего времени, эпохи реформ. Девушки, вышедшие из этих учебных заведений неиспорченными, составляют исключение. Это - избранные натуры, которых, слава Богу, ещё можно встретить в Германии.


Но величайшее попрание человеческих прав совершает женщина тогда, когда она добивается любви семейного человека. К сожалению, в настоящее время, вместе с превознесением своего "Я" выступили на сцену семейные неурядицы. Когда женщина пускает в ход все свои средства, чтобы обольстить чужого мужа, то она этим более, чем когда либо, обнаруживает свое моральное слабоумие. Мы осуждаем бедную женщину, которая крадет хлеб для своего ребёнка, в то время как другая, которая похищает любовь чужого мужа и подчас делается его второй женой, остается почти всегда безнаказанной. Мне скажут, что в этом виновен сам неверный супруг; пожалуй, и это правда, но ведь всякая женщина имеет полное право указать ему на дверь и защитить себя от греховной любви.


Я не отрицаю искренности в любви к женатому человеку, но от всякой порядочной женщины можно требовать, чтобы она уважала права другой и не создавала своего счастья - которое, в сущности, основано на самообмане - на несчастии обманутой женщины. На это мне, конечно многие возразят: но ведь и мужчина поступает также! Разве он не соблазняет многих женщин и не разбивает счастливые семейные жизни?! Правда, есть и такие мужчины, но ведь в большинстве случаев они и здесь оказываются только соблазненными. Я не говорю о негодяях, совершающих грубое насилие: книга моя разбирает лишь интеллигентных людей - а интеллигентному человеку никогда не придет в голову соблазнить замужнюю женщину, если она сама того не пожелает. Кроме того, законному мужу предоставлено право застрелить соблазнителя жены и по своему усмотрению расправиться с изменщицей. У женщины же совершенно отнято подобное право, и по тому жена, муж которой является соблазненным какой-нибудь другой женщиной остается совершенно безвластной, и, если бы муж поделал остаться у любовницы, то законная жена волей-неволей должна ему уступить.


Говорят, что сострадание, сочувствие и любовь к ближнему - атрибуты женственности, которые, отсутствуют у мужчин. Я допускаю, что существуют женщины, которым свыше дано призвание в трудную минуту сказать нужное ласковое слово, влить спокойствие и мир в измученное сердце. Но такие женщины составляют исключение. Для большинства же из них сострадание и сочувствие является лишь спортом. Тщеславие, любопытство, смешанное со злорадством, заставляют их отыскивать несчастных; ухаживать за больными и страждущими, доставляет им большое наслаждение. Принося себя в жертву несчастным, они утешительными словами внушают им мысль о безмерной благодарности, которую они должны воздать небу, так как на земле есть ещё и другие более несчастные чем они. Неужели в этом заключается утешение? Легче ли мне от того, что другому хуже? А если в нас есть доля нравственности и христианской добродетели - идеал нашего бытия - то мысль о страданиях ближнего должна только ещё более увеличить наши страдания. Нет, такие утешительницы, по призванию, способны только вызывать боль у этих исстрадавшихся людей!


Любовь к ближнему это красивый наряд, в который облекаются женщины, чтобы обратить на себя внимание и получить благодарность за этот спорт. Гуманность совершенно отсутствует у них.

В течение своей жизни я встретила с их стороны много доказательств сочувствия и любви к ближнему. Разница между мужчиной и женщиной лишь та, что последняя ищет сильных ощущений, другими словами, то, что французы понимают под словом "emotion". Такие ощущения действуют на нее так же возбуждающе, как бокал шампанского, и к этому возбуждению она стремиться. Мужчина же этого избегает. На него не подействует ничтожный несчастный случай, и если его супруга начинает проявлять признаки "головной боли" или нервности, он пожалуй обратиться в бегство. Но в настоящем горе, когда участие действительно необходимо, он всегда готов оказать посильную помощь, лишь бы только ослабить страдания человека. Мужчине свойственны те же добродетели, что и женщине, но у последних они часто проявляются в форме "большей чем следует".


Женщину обвиняют в тщеславии, в страсти к нарядам и расточительности. Относительно первого должна сказать, что оно выраженно далеко не в такой сильной степени, как об этом говорят. Красивая женщина, конечно, сознает своё превосходство над другими; в этом её убеждает всякое зеркало, да и люди восторгаются её, что вполне справедливо, ибо видеть красивую женщину составляет удовольствие. Её можно сравнить с человеком, который радуется своему здоровью и силам, не придавая, однако этим благам большого значения. Мы начинаем ценить здоровье, когда мы его теряем; когда красота и молодость её начинают увядать. Она силой старается сохранить их и обмануть себя и других при помощи пудры и румян.


Я согласна, что страсть к нарядам является до известной степени необходимой для женщины; в противном случае она производила бы на нас впечатление чего-то беспорядочного и небрежного. Это не допустимо и потому, что человек - безразлично мужчина он или женщина - наделен от природы телом, которое он должен высоко ценить, за которым он должен ухаживать. Отсюда, следовательно ясно, что вопрос о внешнем украшении тела приобретает огромное значение. Господствующее мнение, что все женщины имеют большую склонность к богатым нарядам, не совсем правильно. В своем высокомерии мужчины думают, что женщины наряжаются исключительно только для того, чтобы нравится им. Эту ошибку я хотела бы во имя блага "всесильного" пола рассеять. Девушка, которая испытывает первые проблески сердечного чувства, наряжается исключительно для "него", с целью понравиться "ему". Вполне понятно её желание выставить себя в наиболее привлекательном виде перед тем мужчиной, к которому она питает чувство безграничной любви. Ведь и мужчина не появится в туфлях и без сюртука перед женщиной, любви которой он добивается (собственно говоря, он не должен бы был в таком виде показываться и впоследствии, перед своей женой). Женщина одевается всегда только для одного какого-нибудь мужчины; причиной тому является или любовь к нему, или тщеславие, или что-нибудь иное в этом же роде. Но, если же она решительно ничего не питает к мужчине - то тогда она наряжается только для женщин. Восторг мужчин удовлетворяет её гораздо меньше, чем сознание своего превосходства над другими женщинами: она хочет затмить всех богатством, блеском и роскошью. Своих туалетов, и тем самым вызвать их зависть, которая так льстит её самолюбию - женщины всегда недоброжелательны друг к другу. Уверение мужа, что жена нравиться ему и в самом простом и скромном туалете, вызывает лишь презрительную улыбку на лице женщины, как будто бы она этим хотела сказать, что муж е глуп и неряшлив. Вообще же мнение всех жен такого: "конечно, они могут и не одевать каждый раз нового платья, чтобы нравиться своим мужьям, но раз они находятся в каком бы то ни было обществе; они должны непременно быть одеты по последней моде".


Собственно говоря, женщина не склонна к расточительности - она скорее жадна. Правда, она тратит большие деньги, делает часто долги, наталкивает мужа на различные преступления, - но все это является только следствием её упрямства и главным образом ещё потому, что "все так делают". Свое же личное удовольствие и наслаждение играют тут очень маленькую роль. Женщина также очень мелочна и в расточительности: бросая тысячи на туалеты, она зачастую задерживает жалование прислуге.


Женщина ревнива; этого своего "природного" качества она уж никак не может отрицать. Ни в чём её моральное слабоумие не проявляется так резко, как в слепой, ничем не оправдываемой ревности. То чувство, которое овладевает женщиной, когда любовь её мужа потухает к ней и обращается к другой, нельзя называть ревностью, в строгом смысле этого слова. Это скорбь: жизнь её разбита, вера в счастье, надежды на будущее потеряны; но особенно мучительно для нее сознание того, что радость пережитой любви навсегда канула в вечность! Ибо коль скоро чувство любви достаточно велико, оно не может изгладиться из памяти ни мужчины, ни женщины.


Небольшие прогулки на "Венерину гору" можно уподобить опьянению вином, которое улетучивается на следующее же утро. Я далека от мысли, что увлечение половым актом является делом абсолютной необходимости; мне думается, что женщина поступила бы гораздо благоразумнее, если бы она давала своему мужу выспаться и тем самым избавляла бы себя от лишних упреков. Она подливает масло в огонь его страсти, и потому вполне понятно, что другой раз он и не поддастся искушению, ибо "царю природы" было бы крайне неприятно упасть в глазах женщины. Физиологическое и моральное слабоумие женщины обнаруживается в тот момент, когда на пути её появляется соперница. Рассудок и мораль тогда совершенно покидают её: она делается безумной и злой. Стоит только мужчине высказать своё восхищение по поводу какой-нибудь другой красивой женщины, как у супруги его пробуждается ревность. Сначала она указывает ему на какие-нибудь незначительные недостатки красавицы (их ведь женщины особенно легко замечают!). Муж же по своей наивности склонен с ней спорить - он как будто ничего не замечает; но если он уверен в любви своей жены, то он никогда не будет ревновать её если бы даже она стала восхищаться всеми мужчинами на свете. Постепенно начинают появляться упрёки, сцены, а в результате, конечно, всегда слёзы, которые так ненавистны мужу. Дальше затем она начинает нервничать, делается молчаливой, (знаменательный признак!) неприступной, избегает его. Муж, по своей беспечности, и незнанию женского характера, не имеет понятия о причинах её горя и совершенно без всякого умысла отдает свое внимание другой. Наконец, все-таки глаза у него открываются: жена начинает клеветать на соперницу, делается ненавистной, лживой и в результате забывается до того, что оскорбляет ни в чем неповинную женщину. А это уже ни один мужчина не в состоянии вынести: несправедливость возмущает его. К ревности присоединяется упрямство: женщина почти никогда не признает своей неправоты и никогда не сделает первого шага к примирению. Вопрос же, как происходит после только что описанного инцидента сближение между мужем и женой - всецело зависит от соперницы. Если эта последняя представляет из себя умную и добрую женщину, то она, конечно, поймет чувства жены и тотчас же совершенно порвет отношения между собой и мужем ревнивой женщины; но если и соперница морально слабоумна, то тогда она нарочно всеми силами будет стараться еще более приковать его к себе, чтобы таким образом восторжествовать победу над "глупой бабой".


Неосновательная ревность, и связанная с этим всевозможные страдания, иной раз сами наталкивают мужа на измену, которую и ставят в вину только ему. На самом же деле виновницей в этом является сама же женщина! Ревность женщины часто распространяется даже и на её детей, в особенности на сыновей; частые невыносимые отношения между женой и невесткой основаны почти всегда на ревности. Даже друзья мужа ненавистны жене. Мало того, есть много и таких жен, которые по своему безрассудству ревнуют своих мужей даже и к труду: они готовы стереть с лица земли и призвания своих мужей, и все труды их.


Ревность существует также и между подругами. Дружба между девушками есть, так сказать, прелюдия к любви, переходная ступень её. Те же дружественные союзы, которые заключают между собой одинокие женщины, представляют из себя ни что иное, как замену отсутствующей любви и счастья; потому то на подобные союзы и не смотришь иначе, как с грустью!

Что же касается дружбы между двумя девушками, то такая по большей части оканчивается с замужеством которой-нибудь из двух. Женщина, счастливая в браке, не нуждается в дружбе со стороны какой-нибудь другой женщины, ибо в данном случае муж является её другом. Несчастливая же жена вообще не должна иметь никакой подруги, никакой наперсницы: посторонних совершенно не должно касаться то несчастье, которое царит в супружеской жизни; сплошь да рядом наблюдаются такие факты, что замужняя женщина, вполне доверяясь своей подруге, посвящает её свои семейные тайны и рассказывает о тех незначительных несогласиях, которые происходят между ей и мужем; подруга же своими ненужными сочувствиями и соболезнованиями еще более увеличивает эти семейные неурядицы и нередко этим самым доводит супружескую жизнь до полного разрыва. Могу посоветовать мужчинам всячески препятствовать сближению их жен с подругами.


В дружеских отношениях замужних жен мы всегда наблюдаем ревность, раздражительность, обидчивость, внешнюю любознательность и "безграничную" искренность, которая всегда принимается за доверие. Каждая пустячная, незначительная мелочь принимается за нечто важное замужними подругами и подвергается с их стороны самому глубокому обсуждению. У них имеется беспрерывная, страстная потребность видеться каждый день и говорить до изнеможения, и все-таки несмотря на это, каждая из них скрывает любовные чувства и волнения своего сердца, а та истина, которую, они так откровенно передают друг другу, зачастую вовсе не существует - попросту говоря, бывает ими же выдумана. Дружба девушек чаще всего завязывается еще в школе: более же поздние связи происходят между ними неожиданно: какой-нибудь нечаянный случай или событие сталкивает их; стоит только каким-нибудь двум девушкам, почти незнакомым между собою, поговорить друг с другом более откровенно, как они уже делаются подругами. И едва только девушка приобретает название настоящей подруги, как можно уже сказать, что скоро еще одна женщина будет готова. Очень часто злоупотребляют дружбой, и тем самым доводят её до настоящего разрыва, в результате чего наступает полная вражда.


Совсем не так происходит с мужчиной.


У него есть товарищи, сослуживцы. С значением же друга у него связаны совсем иные понятия. Только один какой-нибудь человек может быть его другом; и если таковой у него имеется, то он и остается таким для него на всю жизнь. У женщины же может быть сколько угодно подруг, и со всеми она будет по-дружески откровенна. Ни один тайный изгиб сердца мужчины не будет скрыт для его друга, пусть то будет даже самый незначительный пустяк: мужчина чувствует непреодолимую потребность сообщить своему другу обо всем. Ни многолетняя разлука, ни возраст не могут изменить их дружеских отношений. Мало того, если им даже приходится почему-либо расстаться и в течении нескольких лет, совершенно ничего друг о друге не слышать, то и это не может нарушить их дружбу. Стоит им только снова встретиться после разлуки, как в какие-нибудь полчаса прежнее доверие бывает уже восстановлено.


Было бы очень жаль, если бы мое суждение о женской дружбе вызвало в читателях то впечатление, что будто бы я считаю женщину вообще неспособной к дружбе; я лично знаю многих женщин, которые во имя дружбы готовы были идти на всякие жертвы, были верны и действительно искренни; но я вполне уверена, что каждый здравомыслящий человек согласиться, что такие женщины принадлежат к исключительным явлениям. То обстоятельство, что в женскую дружбе отсутствует действительная искренность, объясняется тем, что женщины уже от природы своей враждебно настроены друг к другу. Возьмем для примера все животное царство и там мы замечаем, что самки никогда не уживаются друг с другом, всегда не в ладах между собою. А так как мы, вопреки всякой культуры, имеем очень много сходного с животными, то мне кажется, что открытая или скрытая враждебность женского пола вполне отвечает закону природы. Сторонницы женского равноправия, конечно, не согласятся с этим взглядом, пока они объединены тесной дружбой, для того чтобы победить своего общего врага, носящего название мужчины. Такой союз, конечно, неестественен, и потому, рано или поздно, женщины будет за него отомщены.


Женская враждебность не всегда бывает заметна, ибо, чтобы скрыть её, женщина очень искусно прикрывает её "искренней дружественной связью". И, несмотря на это, всё-таки мы не должны отрицать, что влияние, оказываемое одной женщиной на другую, бывает велико, и что, однако, при этом очень редко можно его считать хорошим. Мужчина является естественным, так сказать, природным другом женщины - он лучший её наставник. Мы, женщины, охотно предаемся мечтам и грезам, обманываем себя всевозможными идеалами, которые не согласуются с действительность., и это обстоятельство почему-то породило в обществе убеждение, что только женское влияние является истинной охраной на девичьем пути (?). Это ложное убеждение превратилось в догму, и потому большинство матерей оберегает своих дочерей от сообщничества с мужчинами, подобно тому, как наседка оберегает своих птенцов от куницы.


Что же касается до самостоятельной женщины, то она почти исключительно ведёт знакомство с женщинами; мужчина же в её жизни появляется только спорадически. Вследствие подобного одностороннего знакомства моральное слабоумие женщины еще более увеличивается, и, кроме того, у нее появляется болезненная страсть к развитию своего "я". Замужние женщины, которые имеют счастье стать матерью, очень мало придают значения своему "я" - оно развивается само собою. Обоготворение своего "я", к которому женщина так особенно восприимчива, нужно отнести к самым заразительным болезням настоящего времени и которую нужно стремиться уничтожить с корнем. Болезнь эта очень опасна: она отравляет женскую молодость. Неужели развитие своего "я" имеет действительно такое значение, какое ему приписывают? Ведут ли те пути к цели, которые, мы женщины так старательно себе прокладываем? Безусловно, каждый человек должен стремиться исправлять себя, уничтожать, по возможности, свои недостатки, развивать себя, - но то, что принято понимать в настоящее время под "развитием своего 'я'", "личной жизнью" и другими модными словами - всё это ничего общего с самоусовершенствованием не имеет. То, что женщины понимают под словом "развитие" - есть ничто иное, как эгоизм, тщеславие, самодовольство. Все эти качества развиваются до высшего совершенства у всех тех женщин, которым не представляется случая войти в общение с мужчиной и, таким образом, через посредство его, увидеть все свои слабости; многие женщины умышленно избегают общения с мужчинами, из боязни, что им придется увидеть разбитой, разрушенной свою, достойную сожаления, "премудрость". Мужчина и женщина является естественным союзниками; они дополняют друг друга; их дружественное, свободное от предрассудков сношение ведет их к обоюдному развитию и самоусовершенствованию.


Теперь мне предстоит привлечь к ответственности самого д-ра Мебиуса по поводу одного весьма сомнительного пункта! - В его книге: "Физиологическое слабоумие женщины" мы находим одно место, которое внушает нам сильное подозрение, хотя все сторонники и противники автора прошли мимо него и не обратили на это место ни малейшего внимания. На странице 77. Мебиус говорит: "Крупным шагом к улучшению были бы возврат к идее монастырской жизни. Радикальное отрицание монастырских учреждений было и остается крупнейшей ошибкой реформации и либерализма. В новейшее время самым бессознательным образом всплыли наружу различные подражания старому монастырскому укладу в виде 'домов сестер милосердия и т.д.' " В заключение д-р Мебиус заявляет: "Можно с уверенностью сказать, что монастырская жизнь в том смысле, в котором мы её понимаем, является полным возмещением того счастья, которое предначертано женщине самой природой. Очевидно, нужда должна принять еще большие размеры для того, чтобы разум восторжествовал - но он непременно восторжествует".


Эти слова стоят в непримиримом противоречии с основным взглядом автора на женщину, взглядом, к которому мы без всяких колебаний присоединяемся. Д-р Мебиус энергично выступает в пользу монастырских учреждений; это обстоятельство должно приятно подействовать на всех женщин, отрицательно относящихся к его взглядам, так как в нем лежит глубокая положительная оценка женщины, которой последняя совершенно не заслужила. Я полагаю, что только недостаток опыта в этом направлении мог привести автора к такой нелепой мысли. Пусть Мебиус пойдет туда, пусть он внимательно присмотрится к жизни такого учреждения - в каких-нибудь два-три для он радикально изменит свои взгляды на этот предмет.


Если женщина, как отдельный человек, и способна внушить нам некоторое уважение к себе, то в обществе других женщин она ничего, кроме презрения, вызвать не может. На мой взгляд, все эти монастыри, "дома сестер милосердия", женские школы, пансионы - все это должно быть окончательно уничтожено. Ибо тут и только тут - колыбель женской порочности! С некоторых пор завелась мода клеймить мужчину позорным именем соблазнителя женской невинности, именем виновника женской испорченности. Это - ложь! Из десяти девушек одна только падает благодаря мужчине, все же остальные лежат на совести самих женщин.

Самый гнусный, самый отвратительный порок наш это - лож. Она занимает центральное место в нашей психике; за ней же следует все остальные более или менее значительные недостатки наши. "Солгать в подходящий момент" - это не есть еще лож в том смысле, в каком мы её понимаем; такие случаи неизбежны в человеческом обществе, к тому же они вполне мирятся с правдивостью и честностью каждого отдельного человека. Ведь нельзя сказать, чтобы нам был особенно приятен "фанатик истины", человек, который считает своим долгом на каждом шагу говорить нам грубости. Сюда также не относятся те случаи, когда человек лжет из соображений практического характера. Женщина лишь очень редко скажет положительную ложь; для этого у нее слишком мало мужества. "Правдивость" женщины уже давно обратила на себя внимание англичан, у которых существует на этот счёт великолепное выражение: "She did not go round the corner", иными словами, женщина говорит правду лишь наполовину, она скорее утаит, чем соврет. В этом отношении женщина ничуть не отличается от того господина, который старается замять несколько должков своих, хотя бы он имел полнейшую возможность заплатить все долги.

В нравственном отношении женщина труслива. Она не признает никакой ответственности - ни за слова, ни за поступки свои. Каждый человек должен сам нести все последствия совершенного им преступления; он сам должен искупить свою вин. Но то, что обязательно для всех людей, не обязательно еще для женщины. Чувство ответственности её совершенно чуждо; она всегда удачно взводит свою вину на другого человека, и её ровно ничего не стоит убедить себя, что она к данному преступлению совершенно непричастна. В основе всей гадости, вроде сплетен, анонимов и т.д., лежит не что иное, как моральная трусость и злость. Очень редко приходиться наблюдать тот случай, когда женщина высказывает своё личное мнение относительно какого-нибудь отсутствующего человека. Правда, умные люди говорят, что следует "держать язык за зубами", все же в таких словах мы не видим ничего предосудительного. Но, когда какая-либо женщина передает этому лицу все то, что о нем было сказано в обществе, то это уже - явная подлость; это тем более подлость, что она совершается с тем расчётом, чтобы сеять недоверие и раздор между супругами, братьями, сестрами, друзьями и т. д. В этом вполне заслуженно упрекают женщин, и этот упрек будет вечно тяготить над ними. Своего собственного мнения женщина никогда не выскажет; она нам преподносит всевозможные сплетни, непроверенные слухи, словом, всё, что она только слышала от других людей. Но нас ведь очень мало интересует, что говорят о нас за нашей спиной, покуда, конечно, все это не задевает нашей чести, которую мы должны, отстоять всеми силами. Однако, наносить человеку тонкие, явственные уколы под предлогом дружбы к нему — это отвратительно и низко. Подобные друзья достойны глубокого презрения.

Посмотрим теперь, как обстоят дела с душевной жизнью женщины. В этой сфере она подвержена самым невообразимым заблуждениям и обманам, которые, в свою очередь, покоятся на той же лжи. Немецкая женщина здорова и глубоко правдива во всех своих ощущениях; по крайней мере, она была такова. Однако, и тут постороннее влияние дало пышный расцвет той лживости, которая свойственна прекрасному полу. Современная женщина лжива; она лжива во всех своих стремлениях и взглядах, она лжива в своих чувствах. Вся феминистическая литература есть роскошный узор, сотканный из лжи. Подобно аппарату, который разлагает человеческий организм на отдельные мелкие части и по ним хочет постичь общее строение нашего тела, современная женщина разлагает так называемую "душу женщины" на мельчайшие атомы и с пафосом фантазирует о каких-то ощущениях, чувствах, эмоциях, которые не содержат в себе ничего истинного, ничего правдивого. Одни говорят о "рабстве" - но все то, что они пишут на эту излюбленную тему, не содержит в себе ни слова правды. Иные сочиняют бесконечные вариации на тему о "тоске по ребенку"; что касается материнства, то о нем написаны целые тома. Особенно смелые среди женщин без устали говорят о "сексуальности", а сентиментальные женщины заняты вопросом о "печали и скорби женской души".

Прежде, чем вступить в пререкания с феминистками, я хотела бы сказать пару слов о правдивости и глубине чувства любви у женщины. Люди привыкли переоценивать способность женщины к любви. Если бы можно было измерить и взвесить любовь, то у мужчины она оказалась бы во всех отношениях значительнее. У нас нет никаких оснований приписывать любви женщины больше силы, страстности и постоянства, чем любви мужчины.

Только безнадежные фантасты могут говорить о том, что в женщине заложена какая-то исключительная склонность к любви, что она живет одной только любовью. Стоит только глубже вникнуть в душевную жизнь женщины и мы увидим, что душа её (поскольку о ней вообще может быть речь) вечно пребывает в каком-то гипнотическом состоянии, что сердце её есть лишь мускул, который регулирует жизненную деятельность организма, ено который никакого отношения к любви не имеет. То, что мы обыкновенно называем "любовь женщины", не имеет большой цены. Но судить о ней есть дело мужчины. Я же нахожу, что любовь — это роскошное платье для особенно торжественных случаев; мы одеваем его для того, чтобы прикрыть многочисленные прорехи. Любовь - специальность женщины - многие утверждают, что без любви вообще невозможна никакая жизнь. Но это глубокая ошибка. Мне кажется, что есть люди, которые великолепно живут и без любви; для них достаточно одного полового удовлетворения. Но половое влечение не несть любовь; оба могут существовать совершенно независимо друг от друга. Когда объединяются оба момента, только тогда можно говорить о любви.

Любовь — это нежный редкий цветок, которому нужны тонкие, живые соки земли. Совершенно другое дело - половое влечение; оно пускает корни повсюду, его место среди густых кустов сорной травы. Истинная любовь, та любовь, которая живет и радует человека до глубокой старости, требует интеллигентности и высокого духовного развития. В низших, необразованных слоях населения любовь, которая тождественна половому влечению, проходит вместе с юностью; там связывает супругов привычка, дети, повседневные заботы. То, что мы называем любовью, им совершенно неизвестно. Наша современная культура придушила любовь; но мы люди, слишком утонченные для того, чтобы удовлетвориться одним только половым влечением — вот где корень глубокой лживости современной женщины!

В доброе старое время маленькая девочка мило забавлялась своими куклами; "тоски по ребенку" они ещё не знали, с ней они знакомился лишь в браке.

Но на этом феминистки не остановились. Бесстыдная ложь пробивает себе пути все выше и выше… кроме "тоски по ребенку" на сцену выступает "материнство". Слово "мать" смешали с грязью; "материнство" - самое святое призвание женщины - вызывает в нас отвращение. В прежние времена матери любили своих детей - теперь же о "материнстве” только говорят. О материнских обязанностях написаны объемистые книги, но кто эти обязанности исполняет?

"Тоска по ребенку" выступает во всей прелести и искренности своей лишь у некоторых народов; у нас же она - лживая выдумка феминисток, особый поэтический образ - читай: "тоска по мужчине". В низших классах ребенок есть синоним труда и лишений, а потому "тоска" по нем не должна быть особенно сильной: в высших же - ребенок есть наследник, а потому он и встречает такой радушный приём. Очень часто девушки, собираясь под венец, осведомляются относительно всевозможных предохранительных средств, которым можно было бы предотвратить зачатие - ибо даровать жизнь ребенку значит жертвовать своей красотой и молодостью. Они совершенно не задумываются над тем, что это есть гнусное преступление против законов природы, что они в своем собственном доме занимают положение содержанок. А преступление, которое они совершают против зарождающейся жизни, разве это "тоска по ребенку"? Что означают собою эти газетные публикации, в которых "родильные приюты" любезно предлагают свои "услуги" "секретно беременным"? Заметьте, это не девушки, которых стыд толкает на преступление, это женщины, которые и знать не хотят о детях, для которых дети - непосильное бремя! "Тоска по ребенку" — это самая бесстыдная самая, гнусная ложь современной культуры; её выдумали феминистки, которые хотели бы уничтожить брак и отдаться в руки "свободной любви".

Прежде всего, рассмотрим положение вещей в бедных, несостоятельных семьях. Там у матерей нет времени ухаживать за своими детьми, которым они даровали жизнь с беззаветной любовью и самоотверженность. С подобными матерями "любовь к ближнему" сыграла злую шутку: она освободила их от материнских обязанностей, отняв у них детей; дети отныне воспитываются на общественный счет. По этому поводу я заявляю следующее: если мы хотим сохранить силу и здоровье нашего народа, нам необходимо прийти на помощь нуждающимся семьям: но эта помощь должна заключаться в том, чтобы отнимать детей у злых матерей, добрым же матерям необходимо доставить все средства для исполнения их материнских обязанностей. Заглушать в женщине наиболее благородные задатки её мне не кажется большим благодеянием.


Обратимся к высшим классам общества. Здесь матери сами освобождают себя от всяких обязанностей, взваливая их на плечи других людей. Нет! - С материнством мы недалеко ушли. На свете есть много матерей, но все они матери лишь по имени. Да, стать матерью не трудно — это самый простой естественный процесс; иное дело быть матерью — это великая обязанность, которая дает смысл и цель жизни женщины.


Что касается отношений между полами, то в этой сфере существует такая путаница, что трудно понять, о чём идёт речь. Этой путаницей мы, конечно, обязаны "новым женщинам" с их лозунгами, книгами, лекциями, рефератами и т. д. Говорить о том, что женщина по своим способностям могла бы конкурировать с мужчинами во всех областях человеческой деятельности, нам не приходиться. Д-р Мебиус подробно разобрал этот взгляд и блестяще опроверг его. Кто продолжает упорствовать, тому, конечно, помочь нельзя. Но мы, женщины, должны энергично выступить против всей тол лжи, которая глубоко деморализует всю нашу молодежь. Стремление современной женщины к равноправию (даже в половой сфере) противоречит законам природы, а потому оно - ложь. Молодая, здоровая девушка очень часто чувствует сильное влечение к противоположному полу; если это влечение не находит выхода, то дело кончается более или менее значительной борьбой, но она ни в коем случае не приведет к полному развитию своего собственного "я". Нормальная женщина вполне способна совладать с собою даже в том случае, когда судьба закрыла перед ней все пути к её естественному призванию.

С половым влечением у женщины дело обстоит вовсе не так скверно, как рисуют его феминисты, и кто требует полнейшего равенства мужчины и женщины и в половой жизни, тот сильно унижает женщину. Требование равноправия есть посягательство на устои немецкого брака; последний должен быть ничтожен, а на его развалинах воцариться свободная любовь, та любовь, которую хотят внушить нашим немецким женщинам.


"Свобода" — это тот лозунг, которым "новая женщина" привлекает к себе молодежь. "Свобода" - волшебное слово, против которого не могут устоять простой народ, молодежь и женщины. Но свобода есть вместе с тем понятие, которое далеко не все понимают; для многих оно означает беспринципность в сфере морали, пренебрежение к закону и обычаю. Но им в голову не приходит подумать над тем, что свободу следует искать в глубоких тайниках нашей собственной души.


Послушаем, что говорит Мебиус в своей книге: "Geschlecht und Entartung" о тех женщинах, которые взяли на себя роль руководительниц женского движения.


"Мужественная женщина стремиться к свободе; она хочет порвать с обычаями. Ей приходит на ум, что она живёт в рабстве, что недостойно ограничиться ролью любимой женщины и любимой матери. Долой детскую! Да здравствует мужской труд! Да здравствует мужские специальности! Мужчина, этот отвратительный мускулистый зверь, враг, так как благодаря его властолюбию женщина глубоко пала, так как он создал какие-то мнимые половые различия. Равенство есть цель, полнейшее сходство с этим злодеем-мужчиной - заветная мечта. Женщина, которая сохранила все свои природные черты, есть предмет снисходительного презрения; в ней видят признак вырождения. Такая превратность понятий вполне естественна для тех женщин, которые стремятся к свободе и эмансипации. Чувства их совершенно иные, так как они сплошь и рядом гермафридитические существа. По видимому, опыт очень часто подтверждает их взгляды, так как то же самое вырождение, которое их создало, дает миру каждый день целую массу девушек с мужскими чертами и мужскими талантами; эти девушки - блестящая свита феминисток и так как мода очень заразительна, то армия растет, привлекая в свои ряды и таких женщин, которые казалось бы, окончательно отдались своему призванию. Результат всего этого течения есть болезненность всего рода человеческого; мужской труд падает, а за ним и женская производительность.


Вникнем несколько глубже в то рабство, которое является уделом всех женщин после вступления в брак. Говорят, что девушка приносит в жертву свою свободу. Всякий союз, всякая профессия, всякий договор налагает на человека обязанности, а всякая обязанность требует жертвы. Обязанность и жертва - таков девиз брачной жизни; ведь и сводная любовь не обойдется без них, так как едва ли можно себе представить какое-нибудь сожительство без жертв и без взаимных обязанностей; в противном случае женщина превращается в "наседку".


Первая жертва, которую девушка приносит мужчине, это - девственность; она приносит её совершенно "наивно", бессознательно. Но феминисты, кажется, уже постарались просветить их ум и в "наивность" нашей современной молодежи уж никто не верит.


Но я человек далеко не старомодный; "наивности" я не требую, ибо я вообще не люблю бороться с ветряными мельницами, а потому на моем знамени никогда не было утопичных требований. Современный прогресс (его, с полным основанием, можно было бы назвать регрессом) требует сознательности во всех сферах жизни, а потому нельзя отказать в ней и девушкам. Я протестую лишь против "особой манеры феминистов распространять свои взгляды". Расширять кругозор — это дело учителя; он может дать своим ученикам всесторонние знания, притом основанные на естественно-научных данных; а бесконечная болтовня о "половом влечении", о "тоске по ребёнку", о "материнстве" есть страшное зло, которое пора остановить. Я согласна, что, несмотря на огромные познания, девушку иногда постигают в браке самые неожиданные, ошеломляющие её приключения. Но этого нельзя изменить, ибо все теории достаточно стары, а проведение их на практике есть дело мужчины. Это его неотъемлемое право. Помимо девственности, девушка приносит на алтарь брака свою свободу, свое "я". Мне кажется, что, поскольку речь может идти о лишении свободы в браке, этому мщению подвергается только мужчина; он - раб! Мне не вполне ясно, почему детская или кухня должны мешать развитию человеческой личности в женщине; по-моему, брак в сильной степени способствует развитию её индивидуального "я". Кроме того, я ещё не видела таких мужчин, которые мешали бы своим женам развиваться и совершенствоваться; - совершенно напротив, я, к сожалению, наблюдала много таких случаев, где мужья давали слишком широкий простор проявлению женского слабоумия, где мужья проникались глупостью, навеянной им женами. Нет! С этой песенкой о "рабстве" вы недалеко уйдёте, г-да феминисты; оно существует лишь в фантазии выродившихся женщин.


Наши феминисты в своем безумном стремлении к свободе совершенно упустили из виду тот факт, что существуют женщины, высоко развитые в духовном и нравственном отношениях. Чем выше стоит женщина, тем сильнее является в ней потребность подчиняться во всем своему мужу., тем менее у нее желания достигнуть внешней свободы; кроме того, мои слова в значительной степени относятся к психическому укладу немецкой женщины, которую мы ставим очень высоко.


Что касается умственной производительности современной женщины, то о ней не приходиться особенно много говорить. Если ей удается снискать себе хлеб насущный, то это обстоятельство может нас только радовать; но необходимо помнить, что общечеловеческого, мирового значения её труд не имеет. Женщина, которая посвящает себя какой-нибудь мужской профессии из соображений материального характера, не представляет еще никакой опасности, так как она все же впоследствии предпочтет замужество. Но брак и материнство не мирятся ни с какой отраслью профессиональной деятельности мужчины. Противоположный взгляд есть опасное заблуждение, против которого должно энергично выступать само государство; правовая норма, уместная в данном случае, должна быть издана в следующей редакции: "женщина, состоящая в браке, не имеет права занимать какую бы то ни было должность". Мне возразят; скажут, что жены современных пролетариев работают на фабриках и т. п. Да, это несчастье! Тут необходима широкая государственная и общественная помощь! Но увеличивать зло, заставить образованных женщин отказаться от своего естественного назначения — это преступление. Жизнь всюду требует разделения труда; пусть женщина удовлетвориться тем призванием, которое предназначило ей Мудрое Провидение. Если девушка не видит особенного счастья в браке, если судьба отказала ей в том, чтобы стать женой и матерью, то она должна искать таких знаний, которые соответствовали бы её природному дарованию. Ведь нельзя сказать, чтобы женщина была абсолютна лишена всяких способностей и добродетелей; во многих отношениях она может принести огромную пользу человеку. Повсюду вы найдете бедных, больных, беспомощных детей - тут открывается перед женщиной широкий простор для развития своей деятельности.


Мужественные женщины — это самые безвредные существа; они привлекают к себе молодежь, но инстинкт женщины всегда укажет ей правильный путь.


Испытанная опасность кроется в феминистической литературе; она деморализует и разъедает нашу современную молодежь. Не следует утешать себя тем, что этих книг никто не читает; неправда, их читают с большим любопытством и увлечением. В ученических ранцах среди других учебников вы найдете эти книжки.


Вот что говорить д-р Мебиус о современной феминистической литературе: "Прежде мужчины писали романтические истории, а женщины читали их; теперь же они вместе и пишут, и читают. Возникла какая-то гермафродитическая литература, которая не имеет себе ничего подобного в человеческой истории."


Трупным запахом веет от всех подобных женщин - этих физических и нравственных уродов. Такая книга выходит из-под пера только больных женщин; здоровым женщинам мы советуем даже не дотрагиваться до них. Ещё один упрек я должна сделать нашим феминистам - они идут рука об руку с социализмом и международным еврейством. Преступно разрушать жизнь своей национальности. Народ, которые имел таких людей, как Лютер, Гёте, Бисмарк, должен отвергнуть всякое чуждое, постороннее влияние. Наступил час познать своих внутренних врагов и объявить им войну не на живот, а на смерть.


Первыми должны выступить немецкие женщина.
Дело идёт о защитите их брака и их дочерей.