Хорошо, это форма психологического насилия.
Хотя я не считаю, что отказ дочери Марины проводить вместе - втроём - время - это именно насилие.
Мужа этого никто не заставляет оставаться там, никто над ним не совершает психологическое насилие.
Если он остаётся и продолжает свои попытки примирения с бывшей женой, то он, возможно, воспринимает её действия не как кочевряжится, а как Ф не простила пока. Но шанс типА есть.
Это вопрос взгляда и трактовок.
Я считаю, что если нет явного насилия - скандалов, мордобоя, издевательств, криков, алкоголизма , наркомании и прочих видов девиантного поведения, то никакой угрозы для ребёнка житьё бытье бывших супругов на одной территории не представляет.
Если и дочь Марины, и бывший зять Марины считают это приемлемым, удобным для себя и для ребёнка - они имеют право так жить.
Осуждать Марину за то, что она не спасёт дочь и внука из такого сожительства, на мой взгляд, жестоко.
Поскольку в моей семье было достаточно сложных ситуаций и с серьезными болезнями и со смертями, то я очень осторожно сейчас говорю о том, что своих не бросаю и нужно всегда подставлять плечо.
Формально - да, должны.
Но фактически - каждый человек должен сам за себя решить - он готов на себя это взвалить или нет.
Я писала об этом, но напишу ещё раз.
Быть свидетелем агонии близкого человека - это ужасно.
Я не хотела бы при этом присутствовать никогда.