Сообщение
ПапоКарло » 30.03.13 12:15
Княгиня Авдотья и три княжны сидели в конце стола на голландских
складных стульях. Парчовая скатерть в этом месте была отогнута, чтобы не
замарать. Княгиня - в русском, темного бархата, просторном летнике, на
голове - иноземный чепец. Княжны - в немецких робах со шлепами [шлейфами]:
Наталья - в персиковом, Ольга - в зеленом, полосатом, старшая - Антонида -
в робе цвета "незабвенный закат". У всех волосы взбиты, посыпаны мукой,
щеки кругло нарумянены, брови подведены, ладони - красные.
Прежде, конечно, и Авдотье и девкам в столовую палату и ходу не было:
сидели по светлицам у окошечек за рукодельем, в летнее время - в огороде
на качелях качались. Приехал раз царь с пьяной компанией. На пороге
оглянул страшными глазами палату: "Где дочери? Посадить за стол..."
(Побежали за ними. Страх, суматоха, слезы. Привели трех дур - без памяти.)
Царь помял каждую - за подбородок: "Танцевать умеешь?.. (Какое там, - у
девок от стыда слезы из глаз прыщут.) Научить... К масленой плясали б
минувет, польский и контерданс..." Взял князя Романа за кафтан, не шутя
тряхнул: "Сделать в доме политес изрядный, - запомни!.." Девчонок посадили
за стол, заставили пить вино... И дивно - пьют, бесстыжие... Недолго
погодя смеяться начали, будто им и не в диковину...
Пришлось делать в доме политес. Княгиня Авдотья по глупости только
всему удивлялась, но девки сразу стали смелы, дерзки, придирчивы. Подай им
того и этого. Вышивать не хотят. Сидят с утра, разодевшись, делают плезир,
- пьют чай и кофей.
Роман Борисович вошел в палату. Покосился на дочерей. Те только нагнули
головы. Авдотья, встав, поклонилась:
- Здравствуй, батюшка...
Антонида зашипела на мать:
- Сядьте, мутер...
Роману Борисовичу хотелось бы выпить с холоду чарку калганной, закусить
чесночком... Водки еще так-сяк, но чесноку не дадут...
- Чего-то кофей не хочу сегодня. Прохватило на крыльце, что ли... Мать,
поднеси крепкого.
- У вас, фатер, один разговор кажное утро - водки, - сказала Антонида,
- когда вы только приучитесь...
- Молчи, кобылища, - закричал Роман Борисович, - ай, плетку возьму...
Княжны отвернули носы. Авдотья по-старинному, с поклоном, поднесла
чарочку, шепнула:
- Да поешь ты, батюшка, вволю...
Выпил, отдулся. Грыз огурец, капая рассолом на камзол. Ни капусты с
брусникой на столе, ни рыжичков соленых, рубленых, с лучком. Жуя пирожок
маленький, - черт те с чем, - спросил про сына:
- Мишка где?
- Арифметику, батюшка, заучает. Уж не знаю, что с головкой-то его
будет...
Рябоватая Ольга, самая дотошная до политеса, проговорила, морща губы:
- Мишка все с мужиками да с мужиками. Вчерась опять в конюшне на
балалайке куртаже делал и в карты по носам бился...
- Дитя он малое еще, - простонала Авдотья.
Молчали некоторое время, Наталья, младшая, - смешливая, вертлявая, -
нагнулась к окошечку (в оконницы недавно вставили стекла вместо слюды).
- Ах, ах, девы! Гости приехали...